Лишь Добрыня Никитич невесел был. И Ивану ясна была грусть его. Знать, опять он хотел у Владимира сватать деву Забаву Путятишну. Думал, князь не откажет на радости... Да Ивану услышал он отповедь и просить не решился зазнобушки. Убоялся облома позорного.
— Тупой, — сочувственно заметил Смолянин. И путники двинулись дальше.
— Тем более, что и по шеям надавать могут, — добавил Алеша. — Вставай, Иван! Пора. Прощайся с Марьюшкой. — И добавил, ухмыльнувшись: — Я-то теперича вроде как и не знаком с ней вовсе...
— Никак тебе, Иван, не победить меня, — бахвалился Кащей, — смерть-то моя — в яйце!
— Убил Змея-то? — ревниво поинтересовался у Ильи Алеша.
— И все за одного, — отозвались богатыри и пришпорили коней.