— Моя, не моя, — скромно потупила глаза Марья, — а все таки не зря я «искусницей» в народе прозвана...
— Выведу, и опять одной век коротать? Лучше я вас к себе на дно затяну. Будем там жить-поживать, песенки распевать, в преферанс поигрывать. Глядишь, и приглянусь кому из вас. А он — мне, стало быть. И кикиморы, между прочим, любить умеют.
Но вскорости настроение его изменилось. От того, что на полдороги к палатам Владимира повстречался им княжеский стражник.
— Заткнись, Алеша, — грубо осадил Иван Поповича.
— Ну что, разойдемся, что ли?.. — предложил Иван.
— Как же мне не горевать? Вызвался я помочь Василисе Прекрасной, а как — ума не приложу, — горько признался Иван.