— А я думал, он только ширинку расстегнул, — закручинился Емеля.
— Мудрец, у меня не получается... Может, лучше, как раньше ходить буду?
— Да Емеля-то мне по нраву пришелся, — успокоила его Василиса. — Загвоздка в том, что на свадьбе той Владимир меня в серьгах, им подаренных, видеть желает. А их нет у меня.
— Почему нельзя? — сам себя спросил Лапкин и сам же ответил: — Во-первых, мы таких не поем. Во-вторых, молод еще. В третьих, уж очень у него былины жестокие. Вот, скажем, былина о сорока богатырях и заколдованном острове. В ней богатыри, да даже и не богатыри толком, а добры молодцы, только и делают, что друг друга на кусочки рубят. Такого не бывает!
— Зачем же вы тогда помогали бедному юноше? — кивнул Кащей на Ивана-дурака.
— А вам, кому же еще, — радостно сообщил Гапон. — Тебе первому.