– Ну, ты здоров дрыхнуть! – сказал Валюшок, присаживаясь рядом с кроватью, игравшей роль больничной койки. – Проспал революцию и контрреволюцию. Между прочим, тебя к ордену представили.
– Что, салага, тяжело пришлось? – спросил майор. – Сам виноват. Это публика такая…
– Хороший вопрос. Майя, – обратился Гусев к вернувшейся с опустевшим подносом женщине. – Объясните-ка нам, сирым и убогим, что такое свобода совести.
– Вера Петровна, – начал Гусев. – Прежде всего давайте определим главное – наши отношения. Поймите, АСБ пришло к вам без намерения совершать насилие и уж тем более – ломать ни в чем не повинную мебель. Помогите нам, пожалуйста, а мы постараемся никак не ущемить ваши конституционные права.
– Секундочку! – удивился Гусев. – А основание?
Нужно отдать должное проклятым выбраковщикам – они причесали город очень частым гребнем.