Вздохнув, рассказываю ей про письмо. При этом старательно изображаю несправедливо оскорбленного и смотрю в бойницу, выходящую во внутренний двор. А краем уха прислушиваюсь к движению за спиной...
– Черт его знает... – обычно невозмутимый Лексли был смущен.
Отставшая группа сразу залегла, ощетинившись стволами во все стороны. Но больше никто ниоткуда не выскакивал.
Один из монахов-спецназеров достает откуда-то огниво и помогает зажечь фонари. Предусмотрительный товарищ, я вот как-то лопухнулся на эту тему!
– Похороны и отпевание надо делать не здесь, – не вставая с места, говорю я. – За замком наблюдают – это совершенно точно. Увидев столь массовое захоронение, лазутчики Ордена поймут, что мы обнаружили их тайную комнату. Я не берусь предсказать их дальнейшее поведение.
Серые действительно стоят над законом. Никто: ни король, ни епископ, ни самый строгий судья – не властны над нами. Ни одно решение, которое ты вынесешь, никогда не будет никем оспорено. Никто просто не рискнет этого сделать. Поэтому подумай пять раз, прежде чем сказать хотя бы одно слово.