Ответа не было. Джон бесшумно взбежал на крыльцо в своих оленьих мокасинах и потянул дверную ручку. Дверь заперта.
— Ты вроде бы не рад мне, Джон, — сказала наконец Ленайна.
— Но мне что же прикажешь делать? — простонал в отчаянии Бернард.
— Да, в большинстве случаев ничего — до двадцатилетнего возраста.
— Доктор Уэллс сказал, что трехмесячный курс псевдобеременности поднимет тонус, оздоровит меня на три-четыре года.
— Вам не хотелось бы улететь с нами в Лондон? — спросил он, делая этим первый ход в хитрой военной игре, стратегию которой начал втихомолку разрабатывать, как только понял, кто является так называемым отцом этого молодого дикаря. — Вы бы не против?