— Я тебе не мама. Не хочу быть твоей матерью.
— Тогда, значит, они становились родителями, то есть не дети, конечно, а те, у кого… — Бедный юноша смутился окончательно.
— Я и сам удивляюсь, — сказал помощник Предопределителя. — Непременно отведаю. При первой же возможности.
— Но что явилось, открывать нельзя. — Он помолчал, потом продолжал негромко: — А однажды летом я сделал такое, чего другие никто не делали: простоял под жарким солнцем, спиной к скале, раскинув руки, как Иисус на кресте…
— Хотел испытать, каково быть распятым. Висеть на солнцепеке.
— Нет, — повторил он, решительно шагая. — Я занят.