Филипп промолчал и аккуратно закрыл за собой дверь. Когда Володя остался один, его энтузиазм вдруг как-то разом пропал, и он опустился на пол, прислонившись к сплошной передней стенке стола, обхватив колени руками. Взгляд его при этом выражал такую тоску, что любой увидевший его в этот момент, решил бы, что случилось какая-то страшная беда.
– Милорд прав, – неожиданно поддержала Володю мама Линары, которая частенько приходила слушать их работу над переводом. – Прелесть его песен как раз и заключается в их необычности, в другой… ауре, что ли. Зачем из прекрасных песен его родины делать бледное подобие наших?
Соскочившие всадники мгновенно оцепили центральную часть улицы, оттеснив зевак.
– Я буду говорить то, что думаю! Я графиня…
– Да, тут есть проблемы… А вы, молодой человек, не хотите навестить мой дом? Там мы могли бы поговорить о разных… болезнях…
– Проверяйте надежность! – крикнул Володя офицеру, который наблюдал за строительством. – Если во время боя эти платформы рухнут вместе с лучниками…