— Даю тебе три минуты на объяснение, если ты хочешь, чтобы я тебя выслушала. И говори по существу.
— В вашей системе есть один изъян, доктор Феррис, — спокойно, почти легко произнес Реардэн, — существенный изъян, который вы обнаружите, когда привлечете меня к суду за продажу Кену Денеггеру четырех тысяч тонн металла.
У дверей молча, по одному собрался выводок оборванных детей. Они глазели на машину не с присущим детям любопытством, а с настороженностью дикарей, готовых исчезнуть при первом же признаке опасности.
Вы предоставили мне великолепную возможность реализовать себя, и, если я причиняю вам боль, мне следует просить у вас прощения. Думаю, вы любите свою работу так же, как я любил свою, и вы поймете, что подобное решение далось мне нелегко, но я не мог его не принять.
— Разве рынок не является понятием гипотетическим в своем роде? Реакция общественности на ваш сплав, мягко говоря, оставляет желать лучшего. За исключением «Таггарт трансконтинентал», у вас нет ни одного…
— Поэтому никто и не хочет иметь дела с тобой — ты бесчеловечен.