Взявшись за подставку микрофона, она ощутила рукой металл Реардэна, и внезапно все стало легко. Она чувствовала не наркотическую легкость опустошенности, а ясную, четкую, живую легкость действия.
— Мне не хотелось видеть тебя в обществе.
— Я уже сказал: ты можешь требовать чего угодно, но не этого!
— Боже мой! Дэгни, неужели это место существует? И они все живы? Есть ли там?.. Не отвечай.
— Ты можешь! — кричал он. — Ты единственная, кто может! Ведь он твой любовник, разве нет?.. Да не смотри на меня так! У нас нет времени жеманничать! У нас осталось лишь время, чтобы вернуть его! Ты должна знать, где он! Ты можешь его найти! Ты должна встретиться с ним и вернуть его!
— А, он ушел на пенсию, — ответил Ли Хансакер.