— Я не знаю, что делать, — сказал заместитель директора нефтеперерабатывающего комбината и отказался занять место бесследно пропавшего директора. Представители Стабилизационного совета не могли установить, лжет он или нет. Только настойчивость тона и твердость голоса, без тени смущения или оправдания, заронили в них подозрение: уж не смутьян ли он сам? Или дурак? Но в любом случае такому поручить должность директора опасно.
«Поскольку ваш мозг — орудие искажения, то чем он активнее, тем сильнее искажение».
— Я так боюсь, — повторила молодая девушка, — я так напугана… ах, просто не знаю, но так страшно…
Но, глядя в вестибюле терминала на памятник Нэту Таггарту, она думала: «Это твоя железная дорога, ты проложил ее, ты боролся за нее, тебя не остановили ни страх, ни отвращение. Я не сдамся людям с ржавой совестью и запачканными кровью руками. Я единственная, кто может защитить ее».
Она остановилась, ошеломленная, как от чужого крика. Дэгни заметила, что Келлог с любопытством наблюдает за ней, чуть заметно улыбаясь.