Она всегда старалась не показывать своих чувств, но на этот раз вынуждена была нарушить это правило и громко рассмеялась, увидев, какое выражение появилось на лице Таггарта после ее слов.
— Выработанный, черта с два! Я им покажу, сколько руды и денег отсюда еще можно выкачать.
Подняв голову, она покачала ею с горькой улыбкой, в ее движении были отчаяние и ярость, но улыбка говорила о том, что воля возвращается к ней, что возвращается решимость идти навстречу отчаянию.
— Стране, народу. Люди тревожатся из-за тебя. Их надо успокоить.
— Я прекрасно знаю историю, — выпалил Ларкин, — и признаю существование исторической необходимости.
— Я не буду за тебя бояться, дорогая. Я приеду к тебе сегодня вечером.