Ползая на четвереньках, Дэгни чувствовала, что вся дрожит от бессильной ярости при виде оскверненной святыни. Она думала, что, может быть, сейчас, в эту минуту, чьи-то полотенца сушатся на натянутых вместо бельевой веревки проводах двигателя, что с помощью его валиков кто-то достает воду из колодца, а его цилиндр стоит на подоконнике в развалюхе подружки какого-нибудь пропойцы — горшком для герани.