– Наоборот, очень вкусные, – осторожно ответил он, – лучшие из всего, что у нас готовят…
– Убери от нее свои руки, – едва ли не по слогам процедил чуть взбешенный Регген. Глаза горят, ноздри хищно раздуты, плечи напряжены. Еще чуть-чуть, и клыки полезут, а за ними когти и шкура с хвостом.
– Что случилось? – проревели они в один голос.
– Какой-какой вязью? – протянул недоверчиво, но мне-то видно, издевается мужик. Кошель ему уже принесли, и все, что он теперь желает, это отдать мне лишь три золотых. И спровадить.
– На его свадьбу с девушкой, что торговала на палубе зонтами. Она оказалась под впечатлением от преподнесенной длани сверца, а может, и от смертельного виража – история умалчивает. Но итог один: впервые за три года она согласилась на брак.
И в подтверждение моих слов где-то далеко под поместьем раздались несколько глухих ударов и едва уловимая ругань, а затем пронзительно тонкий свист и гул многочисленных перекатов по каменному полу. Жуткий звук, как во время обвала на горной дороге. Когда сотни валунов срываются вниз, круша и сметая все на своем пути.