И Вальера почувствовала, как по ее щеке побежала слезинка. До сих пор она была сильной, самой сильной. И лишь сейчас…
Да ничего. Ничего ему не надо, ничего ему не могут предложить.
Дверь спальни матери была заперта, оттуда слышались молитвы, и Луис узнал голос отца. Вот уж верно, как припечет, так и Ардену взмолишься.
Так и стоял под окном дурак дураком, зато с букетом, а в комнате ворковали двое.
Нижняя половина болела по причине исполнения супружеского долга, а верхняя – потому как из-за процесса исполнения Алаис не выспалась. Даже корни волос болели – опять-таки в процессе исполнения Таламир так придавил их, что чуть скальп не снял. Хотя потом и извинился.
– Она восхищается вами. Монтьер, вы герой девичьих грез…