– Зачем вам с ним разговаривать, герцогесса?
Дочери следовало отдать все драгоценности.
Далан мысленно пожелал Маритани провалиться вместе с якорем в пасть Ириона, да там и застрять. Поближе к хвосту. Вслух он ничего не сказал, понимая, что ругайся, не ругайся…
Нет, мессир, я отвратительно легкомысленный человек. Там, у помоста, я смотрела в глаза несчастного мальчишки. И видела в них и надежду, и гордость. И не буду всю жизнь иметь покоя, предав эту надежду.
Посидим, подумаем, что дальше делать. А еще что может делать девчонка в мужской одежде на Маритани?
– Это можно. И лучше на кладбище, там она ядрёнее, – согласилась Алаис. – Сложишь веник, перевяжешь синей лентой. Найдешь у себя белую рубаху, да такую, чтобы ни разу не надевана была, не стирана, не глажена. Наденешь ее, чтобы, кроме рубахи, на тебе ничего не было. Волосы распусти да расчеши. Возьмешь в храме воды, и как прокричат первые петухи, весь дом, вообще весь, от подвала до чердака, обойдешь с этим веником. Ни одной комнаты не пропустишь. Лучше б морскую воду тебе освятили, но не успеешь. Брось тогда в святую воду пару щепоток соли… Поняла?