Врачи мрачно предрекали, что после очередного обморока я могу уже не очухаться, хотя и буду формально ещё живой. Господи, пусть они окажутся хоть разок неправы – лежать ещё несколько месяцев перезрелым овощем, пока жизнь в теле не угаснет совсем – не мой выбор. И вообще, хочется напоследок побыть на берегу, посмотреть на водную гладь…
Меня загрузили внутрь броневика, который стартанул с места раньше, чем успели захлопнуть все двери. Что интересно, на заднем устроился Сыч, а кваз пересел вперёд. Шумахер занял привычное место у штурвала, нацепив на лоб ночник, висевший прямо у изголовья водительского кресла. Стеллы видно не было, но титаническим усилием повернув голову вбок, я разглядел её в кормовой части внедорожника. Усевшись на каких-то тюках, она колдовала над бессознательным Пастырем, которого уже успели стянуть его же хомутами по рукам и ногам.
Понемногу беглецы начали покидать операционную, а вот я задержался, привлечённый подопытным монстром, которого бригада так и не успела разделать до конца. Комплекцией он немного уступал Крепышу, в народе зачем-то прозванному лотерейщиком, но выглядел столь же опасным, пусть даже и со вскрытой грудной клеткой. Интересно, а как они его усыпили?
В ответ раздалось лишь нестройное мычание. Тот, что её вызвал, начал было оправдываться, тыча в сторону моего браслета, который наверняка зарегистрировал ту ещё ересь, когда я оказался в стеклянной изнанке этого мира.
Жаль, что не получилось конкретизировать вопрос жестом, но мой бесплотный собеседник, кажется, понял.
Успел укрыться за самодельным валом в последний момент – пули снова засвистели в опасной близости, но почти сразу обстрел прекратился.