– Вообще жесть, сенсей, ты просто жгёшь, – я едва сдержался, чтобы не рассмеяться. – Что за спектакль? Почему нельзя просто сказать кто ты, и что от меня хочешь, а не ходить вокруг да около?
Я выругался и прикрыл глаза, откинувшись на подушку. И так трещавший по швам план разваливался на куски.
Так я и валялся в обнимку с порванным трупом с одной стороны и помятым жилым модулем с другой. Сколько это продолжалось – трудно сказать, моей задачей было не потерять сознание, хотя наверняка пару раз всё же ненадолго соскальзывал в зыбкое беспамятство.
Но не для меня. Пусть глаза по-прежнему слезились и видели неважнецки, я постарался запомнить малейшую чёрточку в орнаменте, чтобы потом не возникло пробоем с опознанием. Мне это в будущем ой как пригодится.
– Я не Лена. Меня зовут Геката, – спокойно, даже как-то отстранённо отозвалась предательница.
Север в станицу так и не вернулся, оставшись с другими добровольцами, искавшими выживших внешников. Как оказалось – парочке лёгких машин удалось прорваться и уйти в перелески, окружавшие станицу на протяжении многих километров.