Дело в том, господин министр, что программа по данному предмету давно не подвергалась пересмотру и катастрофически устарела. Изменения в учебники не вносились не менее полувека, а наука, тем временем, не стоит на месте! Выходит, в лучшей школе чародейства и волшебства дети, наше будущее, цвет магического общества не получают знаний достойного качества?
— О чем вы, мистер Филч? — удивилась она, расстегивая дорожный плащ, который он принял со всем почтением.
Серебристых нитей было много, очень много, они все тянулись и тянулись, и можно было представить, каково это — вытягивать собственную память, наматывать ее на палочку, как пряжу на веретено, а потом… Потом — дать кому-то рассмотреть со стороны всю твою не такую уж долгую жизнь, твои ошибки и промахи. Да не просто увидеть, а почувствовать!
— Почти, — он помолчал, но все-таки неохотно ответил: — Это фамилия матери.
— Да, этим авантюристам тоже спать пора, — кивнула Марина Николаевна. — Северус, у вас найдется зелье сна без сновидений? Поттеру оно явно необходимо. А успокоительного Лонгботтому я сама дам.
— А жизнь какая? Или вы предлагаете держать детей в вате до совершеннолетия, а потом выбрасывать в этот жуткий мир? Или предполагается, что они всю жизнь будут сидеть по домам, не высовывая носа дальше Хогсмида или там… Годриковой лощины? Навещать соседей, может быть, делать карьеру в Министерстве, по выходным кутить на Диагон-аллее или в закрытом клубе… — она фыркнула. — Прекрасная, насыщенная жизнь для человека девятнадцатого, но не двадцать первого века!