— Я ничего не подливал, если вы об этом, а вот что было во фляге у Ингибьёрг, у нее надо спрашивать, — был ответ. — Так вот… Я, наконец, вспомнил, что действительно давно не был с женщиной. Всё как-то не до того, то сил нет, то возможности… Однако я не мальчик-с-пальчик, а вы отнюдь не дюймовочка, поэтому стул не выдержал, он как-то не рассчитан на такую активность. В общем, он развалился. В этот момент я подумал, что на кровати будет удобнее.
— Думаю, он будет в восторге, — серьезно сказал О’Лири.
— Почти… — просипел тот, стоя на одной ноге. — Я как раз собирался сделать вам комплимент — вам очень идут высокие каблуки, Долорес, — но не успел…
Тот дрожащей рукой занес клык василиска: острие заплясало над неистово бегающими глазами. И вдруг послышался голос, шипящий, негромкий, как на старой заезженной пластинке, но Марина Николаевна не стала в него вслушиваться.
— Но это же прекрасно, — серьезно сказала Марина Николаевна. — Весь цвет тут и… осыплется. Поляжет в неравном бою. А директор… ну, Северус, вы понимаете, да?