– Эдмон Арьен отмечен Маритани, он не захочет лишиться ее покровительства. А если его корабль пройдет в одну из бухт рядом с Тавальеном и станет там на якорь…
– Почему я должна это все оставлять? Здесь только самое необходимое!
Герцогини Карста – тоже. Но серьезными записями это не считалось. Они хранились в отдельном шкафу, который даже не запирался, среди кулинарных книг и свитков по хозяйству – ну что еще может написать женщина?
– Ример!!! – заорал Далан что есть силы. – Открой немедленно! Это я, я!!!
Манера подшучивать над Преотцом вообще ставила в тупик всех, включая и самого Эттана. Начиная с первого вечера, когда Алаис подала ему вино – по всем правилам восточного этикета, с глубоким поклоном, опускаясь на одно колено, но при этом не опустив глаза, а нахально улыбаясь, – до фривольного обращения «о Великий и Величайший среди смертных».
– Это его судьба. – Массимо был тверд и неумолим, как ее воплощение. – Он мог бы просидеть весь вечер, а потом поскользнуться на том же винограде. Это могло быть.