И все чаще за спиной у Таламира раздавался шепоток. Все хуже и хуже становились слухи.
Вот записано так, и будут упертые христианки носить юбки, юбки, и только юбки! Была у нее в прошлой жизни такая подруга, до воспаления придатков себя довела, бегая в юбке по морозу! Ага! Да окажись кто из апостолов на Руси, в тридцатиградусный мороз, так первый сказал бы любой бабе: «Надень штаны, дура, тебе еще рожать!» Умные ж мужики были! И таких случаев сотни и тысячи!
Только теперь это были слезы счастья. И Альетта, стоящая в дверях, сделала шаг назад, потянув за собой Эмиля.
Луис подумал пару минут, вспомнил, как писал анонимные письма, стремясь предупредить хоть кого-то. Впрямую предать отца он не мог. Тогда еще не мог.
В комнате Лизетта почти швырнула сноху на кровать.
То, что Алаис Карнавон обломала уже его – и по полной, он предпочитал не вспоминать. Скорее, воспринимал это как проигранную битву, а не войну. А до следующей битвы…