Алаис подумала, что это легче сказать, чем сделать. Явиться в Тавальен, попасть ко двору, или как это называется у местного Преотца, повидаться с магистром, которого наверняка в тюрьме держат, – задачка? Не то слово! Но есть, есть одна категория, которую допускали везде и всюду. Или она сама пролезала, неистребимая, как тараканы.
– Нет. Остаться в стороне я не смогу. У меня есть что предложить Алаис – и есть что потребовать. И то же самое с Преотцом. Как вы думаете, если он узнает правду, что он сделает?
Кто сказал, что слуги ничего не знают? Не видят, не обсуждают?
Потом, все потом. И наговорятся потом, и налюбуются друг на друга, а сейчас пусть мать и сын побудут друг с другом. Им есть о чем поговорить.
Теперь война с Эфроном сама его нашла. Вот и ладно, все лучше, чем лежать в темноте, вглядываться в стены, и думать, что в следующий миг повернется панель, и оттуда скользнет… нечто.
Все же глаза – это гормональное. Не было пигмента, а после беременности он начал вырабатываться. Бывает ли такое?