И все. Ни слова, ни звука, она сделала первый шаг, теперь пусть мать Далана делает свой ход.
Шеллену пришлось уехать, но о своем сыне он никогда не забывал. Писал письма, интересовался, иногда приезжал к Элайне, к самой Элайне… и той хватало. Хоть так-то. Хоть иногда!
– Предложите даме присесть, тьеры. Это будет долгий разговор…
Элайна Шедер никакого раздражения не выказала. Да, зашла она к Алекс. И что?
Сейчас таковыми оказались секретарь и комендант Ламертины. Первый лежал в углу, и по волосам его текла кровь, смешиваясь с чернилами, – Эттан швырялся метко, а письменный прибор на его столе был из золота. Второго только что вытащили гвардейцы.
– Но вы же не оставите такой поступок безнаказанным?