— Он ни у кого не стал бы просить. — буркнула Маша. — Он и о нашем с Ласточкой плане не знает. — и уставилась себе под ноги. — Только всё хуже ему. Почитай, каждую ночь… А мы ничего не можем, и только соседей по утрам пересчитываем.
Лумумба, приняв свой естественный облик, устало вытирал трудовой пот белоснежным платочком.
— Он пошел в рейд и попал под заклятье. Стал двоедушником.
— На словах у тебя всё ладно выходит. А если не все драконы на фугасах подорвутся?
И никогда, даже во сне, я не предполагала, что магия может быть такой. Прекрасной. Удивительной. Заставляющей сердце петь. И, уж конечно, не догадывалась, что на такое волшебство способен этот увалень, дубина стоеросовая…
Янек, недовольный тем, что внимание переключилось с него на нового фаворита, презрительно фыркает.