— Я здесь, ваше высочество. — Раздался тихий голос и к ним вошел ксендз Калиновский.
— Слышали мы, что снадобья ты делаешь чудесные, от которых красота женская расцветает? — с надеждой в голосе спросила она.
— Господи прости меня! — неожиданно воскликнул, молчавший до сих пор, Фердинанд, — ты же знаешь, что у меня не было иного выхода!
— Да чтобы Густава и сестрицу его немного в чувство привести, а то взяли моду умничать!
— Уймись Семен, — строго говорит ему напарник, — стольник Михальский государеву службу справляет!
— Гляди, как Первуху корежит, — засмеялись стоявшие в карауле стрельцы, — не иначе сглазили его басурмане!