— А ты, видать, занятие по себе уже нашел, — не остался тот в долгу.
— Глаша, — взвизгнула от восторга Марья, — какая ты красавица!
— Ну, раз уж вернулась, — глубокомысленно заметил фаворит, — значит, герцог не слишком ей понравился!
— Да, это я, а также пан Бартоломей Ленцкий и пан Юницкий.
— Ты просто очень добр, Янек, на самом деле моя жизнь кончена. Я дурная женщина и никому не нужна. Надеюсь, я смогу вымолить у Господа прощение.
— Я надеюсь на ваше благоразумие, господин канцлер. Король Сигизмунд считает себя еще и королем свевов, готов и вендов и это заблуждение уже стоило Речи Посполитой Риги и значительной части польской Лифляндии. Ваш королевич Владислав с чего-то вбил себе в голову, что он еще и русский царь. И из-за этого множество храбрых шляхтичей осталось в поле под Можайском. Поэтому я спрашиваю вас, не слишком ли дорого вам обходятся амбиции этой семейки?