Пушкарев с кривой усмешкой подошел ко мне и прошептал на ухо предполагаемое назначение инструмента, красноречиво показывая на пах задержанного.
— Ее королевское высочество просит вас принять ее, — ответила камеристка, — вы позволите нам с Марией удалиться?
— То-то, что я тебе, дураку, дядюшка! Хочешь род Протасовых опозорить? Прокляну! Наследства лишу!
— Лучше наших? — прищурила глаз панна Карнковска.
— Да вот батюшка, пораненного нашел, говорит православный, хоть и лях.
— Запамятовал, — в голосе Телятевского прорезалось ехидство, — так тебе палачи враз напомнят, кто тогда ночью сигнал подал, что Ивашка Мекленбургский в Кукуй едет!