– Что, сука, продала меня? – яростно крикнул он.
– Зато самый эффективный, – усмехнулся я. – Кстати, а можно поинтересоваться, чем этот Колымский так вам помешал? Вон Вагон тоже лидер преступной группы. Но ему вы индульгенцию выписали, сотрудничаете, поощряете…
Именно это и довел до всех на вечернем совещании Давид Казарян. Кроме меня в актовом зале сидели еще девять оперов.
– Вот тут извини, ты свидетель обвинения. Поэтому Колымского мы сами как-нибудь. Ты лучше давай еще раз про этого Яна-Джека, – постучал пальцем по столу Давид.
Утром пошли на завтрак все вместе, кроме Татьяны. Еще раз обговорили детали.
А я пошлепал назад на пляж. Прохладненько. Света уже укуталась в куртку. Губы посинели.