Вилла вновь вцепилась в платье, зажмурилась, еще секунда, и дом вновь содрогнется от крика. Агата это почувствовала, и ей на секунду стало так жаль измученные последними событиями стены, что она мысленно обратилась к низерцвейгам: «Эльза! Грон… Пожалуйста… Не надо!»
– Агата, вернемся лучше к собакам, – очнулась мать Конрада. – Я требую, чтобы их в доме не было.
– Госпожа Агата, вы простите меня, – начал было Касс, но писательница его остановила, резко вытянув руку вперед.
Мужчина и пес стояли на пороге комнаты насквозь промокшие.
– Ульрих! Хорошо, что вы пришли. Хочу и вам выразить огромную благодарность за такое чудо! Спасибо всем, кто в этом участвовал.
Барон так и не лег спать. После того как его гостья поднялась к себе, отправился в подвал. В лабораторию.