Он ворвался к ней в спальню в четыре утра, чтобы выяснить: что же приключилось с ним в эту промозглую осень? Почему он стал заботиться об Агате фон Лингер? Так… легко. Словно это была… его женщина.
– Что? – Эрик положил ладонь на плечо дернувшейся от возмущения женщины, уговаривая успокоиться.
Вилла стояла у противоположной стены, делая вид, что прислушивается к возне Конрада в лаборатории. На самом деле она просто не знала, куда сесть. Людвиг развалился в кресле, не обращая внимания на то, что сестра стоит, никакого внимания, а бедный диванчик явно не выдержал бы двоих. Агата подвинулась, сделав еле заметный пригласительный жест.
– Пробиваемся в наши казармы? – спросил у командира отделения, барона Эрика фон Гиндельберга, один из гвардейцев.
– Если можно проявить снисхождение к моим людям, то… я прошу!
– Такие наколки делали разведчики, те, что перед первой волной наступления забрасывались в Ней. Они первые видели то, что сделали с землей и всеми, кто там жил, оклеровцы. И, кстати, шипы на дороге, которыми распороли колеса мобиля, – военного образца. Выясняем, с какого именно склада выдавались.