– У меня перерыв! – рыкнула и продолжила разговаривать.
Я так и сидела, сложив руки на коленях и, не дыша, смотрела на мадам Перепелкину Алевтину Ивановну. Пока она, поправляя очки, писала какие-то бумаги и заглядывала постоянно в дело Леки, чем ужасно меня нервировала.
– А вы не усвоили урок, Ольга Михайловна, продолжаете ходить в темноте. Кстати, добрый вечер.
Я снова попыталась встать, но Вадим крепко держал меня за талию на себе.
Закрыла лицо руками, чувствуя, как пульсирует боль в висках и окончательно нервы сдают.
Я сняла фартук и повесила на крючок. Повернулась к дочери и вытерла слезы с ее щек большими пальцами.