– Я и так гоню. Хочешь на тот свет успеть?
Дрожащая, ошалевшая под его взглядом, которым он смотрит на мою грудь, на мои губы и снова в глаза.
– Ему нужен какой-то рывок, какая-то веская причина бороться. Подумайте, поговорите с психотерапевтом, который заходил к нему несколько раз... не могу сказать, что их беседы прошли успешно, но какую-то информацию Ефим Осипович о больном собрал и может подсказать вам линию поведения. Неплохо бы пообщаться вместе... я вижу, вы хорошо влияете на больного, и, возможно, в вашем присутствии он более охотно будет говорить с доктором Берковичем.
– Голодным. – запрокидывая голову и хватаясь за край раковины.
Она обернулась, но, увидев меня, скривила губы и нахмурила свои широкие, нарочито сильно обрисованные брови. Я помнила, что так модно. Таська тоже рисовала «Брежневские запятые», и я с нее смеялась, а она показывала мне язык и кричала, что я динозавр и ничего не понимаю в красоте. Но это было в другой жизни... в той, где я еще не была влюблена в ее парня.
– Я знаю, что обещала, но у меня не выходит, я стараюсь... Я скучаю по нему, вы понимаете?