Меня аж подкинуло, и я резко вскинула на него взгляд – снял капюшон, и волосы торчат в разные стороны, половина на лоб неровно упала. Такой юный, растрепанный и... и красивый.
– Ты чего, Вадь? – губы выпятила, и в глазах тут же слезы.
– Зачем вы сюда ходите? Посмотреть, как ему без вас плохо? Вот бросите и приходите. Пусть социальные службы этим занимаются. Не надо ко мне ходить и носить ваше просроченное варенье. Вы б лучше водку всю выкинули из дома и вонять алкоголем перестали.
– Сама доедешь. Такси вызови, как утром. Спасибо за радушную встречу, Оля.
Решительно вошла обратно и села рядом с ним на стул.
– Я понимаю, принять такое известие тяжело. Это ответственность и... нужно что-то решать с ногой. Я пока не говорила с самим пациентом, надеюсь, что это сделаете вы. На контакт он не идет. У него явно тяжелейшая посттравматическая депрессия. Не помешал бы визит психиатра, хотя сами понимаете, в нашей больнице при нашем бюджете... Но при хорошем уходе может быть и улучшение. Девушка сказала, что он сирота и у него никого нет. А вот повезло, вы появились. Без ухода я не знаю, что будет... не встанет он, а вообще, они потом на алкоголь или наркоту садятся, и все. И нет человека.