Я пробовала, снова и снова. Плюнув на правила, запутавшись в шагах, бросала шар двумя руками под смех Артема, и десятый фрейм мы закончили — он страйком, а я семью сбитыми кеглями одновременно.
— М-м, — подружка мечтательно сощурила глазки и подперла ладонью щеку, глядя на Сокольского, — хорошенький какой! Особенно та часть, что пониже спины, — подмигнула со смыслом. — Да и плечи классные. Бывают же парни, правда, Фань?
А Сусанночка-то с дочкой так и не пришла.
От девчонки пахло духами и алкоголем, и самым главным запахом — обещанием. Я притянул ее в ответ, чувствуя, как в довольной усмешке разъезжаются губы.
Она смотрела в окно — все еще яркая тень на таком же ярком фоне. Надо же. Я старался не думать, сколько времени ее не видел. Сегодня прогнать мысль о ней оказалось достаточно легко.
Сокол сказал сам, вставая из-за стола и сгребая в мойку посуду.