Правда, в процессе мытья посуды на меня сбежалось смотреть еще больше народа. А особенно умиляла доброго вида повариха. Сначала она смотрела на меня с искренними соболезнованиями, а потом уже прямо с уважением и гордостью. Словно то, как я, преспокойно засучив рукава, мыла посуду, считалось чуть ли не национальным подвигом. Особенно учитывая, что мне никто ничего не объяснил. И я вот как-то сама догадалась, как именно посуда моется. Гений. Однозначно.