Прозвучало это сухо. Невероятно сухо. Чересчур даже для церемонной учтивости, которой придерживаются на светских приемах. Даже Карин взглянула на него с удивлением, и в ее слегка расширившихся глазах я прочла отражение своих мыслей. Тем не менее в интонации иртханессы замешательство никак не отразилось.
– То есть Шахррейн лично выезжает со студентами? – Я приподняла бровь. – Ты же говорил, что таинство общения со зверем должно происходить наедине.
Виар обернулся и тут же спикировал ко мне. Плюхнулся на дорожку, взметнув облачко снежинок, и стремительно побежал вперед. Я же ускорила шаг и свернула на боковую аллею. После чего вытащила телефон и набрала номер Лидса, надеясь, что он ответит.
В отчаянии ударила в зажигание всей ладонью – полыхающей, огненной – и машина ожила. Заурчал мотор, воздушная подушка подкинула над землей.
Огромное, залитое пока еще приглушенным светом пространство, над которым вот-вот раскроются голограммы декораций и начнется история Артомеллы!
Рэйнару тогда едва исполнилось двадцать, она была на два с половиной года старше. Конечно, такого шума, как могла бы наделать появившаяся рядом с правящим любовница, романтическая история его сына не подняла, но все же Мэйстон зацепило основательно. Около года (а именно столько длился их роман), в течение которого Рэйнар неоднократно появлялся с ней, все раскачивалось, как маятник, из стороны в сторону. Заметки о том, что сын правящего влюблен в певицу, то и дело всплывали, но Арилин избегала встреч с репортерами. Рэйнар говорил, что у них все серьезно, пресс-служба Листерна Халлорана отказывалась давать комментарии по поводу этих отношений.