– Так весь вкус перебьешь! Пусть постоит немного.
Ударил ментально, не жалея сил, перед глазами все поплыло, а потом отшвырнул на сиденье. Над Мэйстоном завыла сирена: надрывно, протяжно, как отражение бьющейся внутри меня боли. Гулкое эхо, несущееся от иглы к игле, скользящее по стальным бокам. Я перехватила взгляд вальцгарда в зеркале заднего вида – расширенные глаза, бледное лицо, кажется, об этом его забыли предупредить.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – жестко произнес Председатель.
Особенно после всего, что я ей рассказала.
– Сядь, – раздался негромкий звенящий шепот, и я не сразу поняла, что он принадлежит Аргастель.
Никогда не думала, что расстояние в несколько метров может оказаться настолько большим, а тишина столь оглушающей.