И он был безумно красив, этот мужчина. Его кожа была смуглой, а тело воина казалось вылитым из бронзы, таким же совершенным, литым, жестким и сильным.
Темный резко развернул меня к себе лицом и впился в губы. И у нас обоих это первое прикосновение вырвало глухой стон, языки встретились, замерли и начали жадно исследовать друг друга, скользить и трогать, пытаясь до конца распробовать чужой вкус. И мне нравилось то, что я чувствовала. Шариссар на вкус был как терпкое вино, которое я пробовала лишь раз. От него кружилась голова и подкашивались ноги. Сильные мужские руки обхватили мое лицо, словно из опасения, что я прерву поцелуй, но я и не собиралась этого делать. Я хотела почувствовать его везде, и кошка внутри меня довольно мурчала, принимая сильного зверя, которого признала.
Она отвернулась и быстро пошла по дорожке. Девушки заколебались, не зная, что предпринять. Но тут в купол ударился стражник и медленно скатился, оставляя в воздухе красный след. Невидимая преграда гасила и звуки, мы не слышали криков, и в тишине это было особенно жутко. Я рассмотрела, как упал магистр Райден. Шариссар метался внутри, словно воплощенная смерть, и я отвернулась.
Чер Лерой повернулся к двери, его капюшон сам надвинулся на голову, скрывая лицо. Райден постоял, глядя на закрытую дверь, потом сел в кресло и потер виски.
Договаривать он не стал, все и так знали, что произойдет, когда сила закончится. Это значило, что в Мире Пятиземелья закончится магия. И исчезнет барьер, отделяющий их от мира проклятых.
– Я ничего тебе не скажу. – Он гордо вскинул голову, насколько позволяло его положение – лежа у ног королевы.