Стены и пол вновь загудели, снимая защиту.
– Рисовать? – полюбопытствовал я, вновь будучи утянутым за братом, на сей раз к лестнице слева.
У самой кромки ограды обнаружилась закрепленная хомутами деревянная дощечка – потемневшая от возраста, растрескавшаяся от дождей и жары, с затейливым, хоть и грубоватым узором, где-то определенно виденным ранее. Только где?
– Парень, потерялся? – окликнул мужчина в точно такой же форме, что у тех людей, возле входа в зоопарк. – Вон твои идут, давай догоняй!
– Точно отличник? – с сомнением посмотрел я на предмет обмена.
Но помочь не смогли – бумаги того времени оказались аккуратно изъяты, о чем местное начальство не догадывалось все эти семь лет. Под шум начавшегося переполоха Николай предпочел покинуть здание, выцарапав для себя напоследок парочку домашних адресов акушерок, работавших в те годы, но уволившихся. Тоже какая-никакая зацепка, хоть Коля и не верил, что женщины вспомнят одну из тысяч… тем более по прошествии стольких лет.