— Глупость? Глупость! Да дьявол вас подери! — крикнула она, делая шаг ему навстречу и не заботясь о том, что так вести себя неприлично или грубо, пережитый страх стёр все рамки приличий. — Какую глупость? Проехала на лошади? Так вы сами хотели, чтобы я сделала это! Вы сами спровоцировали меня на тот глупый спор! Сами хотели, чтобы я научилась! Так я и училась! А теперь я же в этом и виновата? Или, получается, я здесь в клетке? Не могу даже выйти за ограду? Тогда, за каким дьяволом, вы притащили меня сюда, если здесь так опасно? За этим? Чтобы держать в Волхарде, как канарейку? — она размахивала руками, не в силах совладать со своей яростью, питаемой только что пережитым ужасом. — Вы заманили меня обманом! Вы соврали мне про тот дом и про мост, вы всё знали про то, что его смоет весной! Мне сказал староста! И не вздумайте отрицать! И вы врали мне всё это время! «Вам стоит опасаться здесь всего! Это же Трамантия!». Опасаться вашего ликёра? Прогулок на лошади? Опасаться ваших гроз? Или одноглазых стригалей? А откуда я могла об этом узнать? Вместо того, чтобы сказать мне правду, вы только и делали, что смеялись надо мной и лгали! А теперь вы меня спасаете? Как благородно! Хотите благодарности? Не будь вас — спасать меня было бы не нужно! Да провалитесь вы! Вы — это всё, чего мне нужно опасаться в этом мире! Да чтоб в вас эта молния попала! Ненавижу вас! Ненавижу! Вы чудовищно отвратительны! Нет, вы отвратительно чудовищны! — выпалила она глядя ему в глаза.