Но у неё не хватало смелости спуститься вниз к завтраку и посмотреть ему в лицо, ведь то, что произошло вчера, имеет последствия. Он сделает ей предложение… И она должна будет согласиться. И она хочет согласиться…
— Хорошо. Я всё равно в безвыходной ситуации, и очень удивлюсь, если этот мост починят раньше зимы.
— Расторгли? Милость божья! — воскликнула она и прищурилась, прижимая ладони к горящим щекам, и вытирая остатки слёз. — Но, ведь герцог Таливерда… и закон об экспроприации… вы же… они же отберут у вас Волхард!
— Возможно это он накладывает отпечаток на ваш образ мышления, мессир, раз позволяет вам говорить подобные вещи! Вы же торгуете овцами, да? Думаете, что и все вокруг продаются и покупаются, как овцы? — ответила Габриэль ему в тон.
— Ты, что же, собираешься учить свою… гостью стрелять из ружья? — её левая бровь стремительно взметнулась вверх. — Я не ослышалась?
— Поверьте, синьорина Миранди, рядом со мной вас не понесёт ни одна лошадь, вы можете не опасаться ни грозы, ни волчьей травы, ни… ничего другого. А оставить вас одну здесь… до тех пор, пока я не найду того, кто пытался вас убить, — он понизил голос, — я не могу. Потому что, несмотря на все мои предупреждения, вы продолжаете поступать неразумно — вчера вы отправились пешком в Эрнино. Одна, — его лицо стало непроницаемо, а цепкий взгляд так и впился в Габриэль, и он добавил ещё тише, — вот скажите, что мне с вами делать?