— Это Большой Волхард, это Малый, там Главный дом — видите крышу? А дальше за озером — Эрнино, — Форстер указала в другую сторону, на три заснеженных пика Трамантино Сорелле, — а это сёстры: Анна, Бьянка и Перла…
И, свистнув псам, она вскочила в седло и выехала из конюшни.
Габриэль вспомнила, как вчера садилась в двуколку к Натану, и заметила на холме Ханну, недалеко от того места, где едва не упала с Виры. Её серую в яблоках лошадь нетрудно было узнать издали. Сколько времени она стояла там, наблюдая, как промокшая Габриэль бредёт домой?
Он подался вперёд, и провёл ладонью по её щеке, по волосам. Её пальцы разжались сами собой, и нож, выскользнув из рук, упал со звоном на каменный пол.
Казалось, музыка отступила, и шум не мешал, так чётко слышались слова. И лучше было бы ей и вовсе молчать, потому что всякий раз, отвечая, Форстер наклонялся к уху, почти касаясь щекой её волос, и сердце замирало в испуге. Она отклонялась назад ещё дальше, запрокидывая голову, стараясь отстраниться насколько возможно, но в крепких объятьях Форстера сделать это было не так-то просто.