После этого жизнь растянулась прямой, бесконечной лентой. Горизонт был тускл, никакое сияние его не озаряло, но Артемий не роптал и не падал духом. Он знал: Ореховый Будда его испытывает и однажды вознаградит за стойкость.
Меж зубцов висели не стяги, а покойники, многое множество, сколько хватало глаз, в обе стороны.
В конце концов рухнула-таки в воду, но это уже было неважно.
Крепко-накрепко привязал ей плашки к лаптям – получились вроде как подставки. Две другие прикрутил себе к сапогам.
– Плохо ты урок усвоила. На что нам деньги? Чего тебе не хватает? Хочешь пить? Вон ручей. Хочешь есть? Вон лес.
– З-зачем это? – спросила Ката, стуча зубами.