– О, это было очень романтично, – прощебетала Ая. Да уж, в проклятом лесу, в окружении отряда головорезов… крайне романтично.
– Первый раз вижу, – серьёзно сказал Шеррайг, старательно сдерживая смех, – чтобы человек расстраивался от того, что я не захочу его убивать.
– Нет, – вздохнул он. – Но это новшество меня меньше шокирует.
Герцог вдруг ощутил себя мышонком перед удавом, ему показалось, что через обычные серые глаза, которыми на него смотрел этот возмутительно бесцеремонно вломившийся в его дом человек, просвечивает что-то нечеловеческое, хищное и страшное.
Странности начались где-то через полчаса после того, как он обнаружил записки. Сначала всколыхнулось проклятие, и он успел испугаться за Аю – неужели ей пришлось применить это последнее средство самозащиты? Но проклятие вдруг рассеялось. Совсем. Не затаилось, не замерло опять в ожидании, а ушло. Как будто Мэррой его снял. С чего бы только Мэррою это делать? Решил вернуть обратно заблокированную силу?
– Так…? – спросила я, зажмурившись, хотя и так ничего не видела.