Инстинкт кричал, что надо бежать как можно быстрее. Неважно куда. Главное, чтобы подальше отсюда. Тело ещё помнило те ощущения, когда тебя словно всю выворачивает наизнанку от осознания того, что все это — твой конец.
Выскочив наружу с так и зажатым в руке кинжалом, мазнула взглядом, лихорадочно осматриваясь. Окрест лежали густые вечерние сумерки. В полумраке угадывалась дорога, которая змеей извивалась меж уступов и вела вниз. Подняла голову. Выше был крутой склон. Справа гремел водопад. С другой стороны грота маячила пропасть. Или это небо? Скала обрывалась так внезапно и в пустоту, что я утвердилась в своем предположении — мы на парящей твердыне.
Я повернула голову, чтобы увидеть здоровенный огненный шар, который, описав дугу, развернулся и понесся опять на нас.
— Не нужны мне ваши души ни разу! Мне бы свои прокормить, — глянув на дракона, у которого в этот момент выразительно заурчал живот, начала я свою вымогательскую речь. — Оттого на этом тракте с сегодняшнего дня установлена таможня. Плата за проезд необременительная. К тому же у вас есть выбор…
Первый задорно бряцал. Во втором вода весело плескалась в такт шагам. Комарье пищало над ухом, составляя изумительный ансамбль. Лишь мы трое молчали, причем не от злости или иных жгучих чувств. Все куда банальнее: когда активно работаешь ногами, еще и открывать рот, в который норовит залететь мошкара — удовольствие из разряда извращений.
Но будто Патрикеевне и этого оказалось мало, она зажмурилась и начала тереться носом о голенище сапога оборотня.