— И что мешает мне сейчас назваться вашей сестрой?
— Сражаться должны мужчины, а удел женщин — ждать, — возразил этот непробиваемый упрямец.
Так мы и болтали, стараясь ерундой и незначащими разговорами отогнать черные мысли. А я в который раз подивилась особенности человеческой природы: чем мрачнее времена, тем светлее люди. Тем больше смеха, чувств, искренности, словно у нас в подсознании заложено: тьма боится света, радости, и надо жить ими, пока есть возможность, гореть и зажигать других, и этим светом рассеивать тьму.
Я подняла с камней оброненный в бою со стражником кинжал и облегченно перевела дыхание, но как оказалось, рано расслабилась. Послышалось бряцанье, а потом — чавкающий звук и хруст.
Усмехнулась про себя. Судя по эмоциональному спичу любителя подымить табаком и обладателя тенорка, эти двое не знали, что рядом с ними тот самый драконоборец, которого не стыдно замочить из лука в пятьсот золотых.
Брок, под бок которому угнездился Йон, метаться перестал, а потом и вовсе засопел, прижав оборотня к себе на манер плюшевого мишки. Не сказать, чтобы шкура был доволен своим положением, зато я — вполне.