А мне это и требовалось. Я готова была нести любую чушь, лишь бы отвлечь закипающего собеседника. А то ещё опять превратиться в динозавра на крылатой тяге и спалит все вокруг ненароком…
— Я умею укорачивать языки, — самодовольно отозвался бас.
Как перевертыш планировал «вовремя отстать» пришлось убеждаться на практике, когда вечером, в лучах заката, обоз подъехал к городским воротам. Ошла, хоть и не тягалась с побратимом — замком, но какую-никакую стену тоже имела. Правда та была высотой в два человеческих роста, но все же. Да и ворота скорее выполняли условно-пропускную функцию. Основной их целью было обогащение казны и личных кошелей стражи, которая накануне магических боев проявляла заметное служебное рвение.
В голове пронеслась мысль, что я вижу последние секунды жизни молодого, ещё сильного и здорового мужчины, который в панике инстинктивно пытается схватить ладонями воздух. Но нет, оказалось, в свободном падении, когда небо и земля меняются местами за долю секунды, колдун не истерил, а умудрялся кастовать заклинание.
— Раане… — Умар зашелся рваным, кашляющим смехом. — Мне довелось быть лично знакомым с кнессой, и я могу поклясться собственным даром, что эта рыжая — не она.
— Тогда у меня тоже будет выбор: сражаться, поддаться и обхитрить, или принять. И если выберу последнее, — я прильнула к Броку так, что мое дыхание коснулось его лица, — то прижмусь к тебе, трону языком губы, укушу жадным поцелуем. Запущу руки в твои жесткие волосы, чтобы ощущать, как они защекочут подушечки пальцев. Я захочу услышать бешеный стук твоего сердца и треск срываемой одежды… И это будет тоже часть выбора, — закончила я сухо, опрокинув последнюю фразу крошкой льда на разгорячившегося дракона.