Небо обняла заря, когда мы с метелкой добрались до смутно знакомых мест. Еще немного — и балка. Я щеголяла распухшей лодыжкой и изодранной рубахой. Юбка отсутствовала, как класс, вся изойдя на путы.
— Точно были. Мне тогда шкуру они знатно потрепали. Но от них за версту загривок начинает зудеть. А тут — ничего. Вообще.
— А — а — а, — глубокомысленно изрек оборотень, — тогда понятно. Хотя изделия мастера Найриса всегда были норовистыми, даже при соблюдении всех условий могли отказаться подчиняться магу.
— Ну нежно так, как девица, — я решила, что Йон не совсем понял.
Брок бредил Марной, когда умирал, бредит и сейчас… Как бы мой провожатый не уверял, что я ему небезразлична, его взгляд выжигал все надежды, оставляя на сердце рубцы.
Встретить предмет нашего промысла не боялась: лес большой, разминуться — сущая ерунда. Осторожно пройдем задами — огородами, откопаем голову пострашнее и придумаем байку о личном знакомстве с кровососом. Почему-то угрызений совести за обман местных я не испытывала. Йон — и подавно. Может, потому, что нас буквально вынудили заняться охотой, а нет работы более нежеланной, чем всученная насильно.