— Вы никуда не поедете, да? — вдруг спросил наблюдающий за мной мастер Агуд.
— Ты понимаешь, кошки — это одна сплошная издевка Хаоса, и я сейчас не метафорически выразился. Этот треклятый бог он, как бы это по мягче… склонен к черному юмору, — как-то вообще не в тему начал Блаэд. — К примеру, на юге ДарЛустара существовало племя даштаран. Нечто среднее между низшими демонами и оборотнями, они имели сходные способности с обеими расами. Так вот Хаос однажды затребовал две сотни их детей в возрасте от года до пяти, хотел поэкспериментировать… ну в своем духе. — Парень скривился. Поковырял ложкой кашу и продолжил: — Даштаран отказались. Снялись с места всем племенем и стремительно иммигрировали в Бездну, договорившись с местными лордами о защите. Те, узнав причины вторжения, препятствовать не стали — детей ценят даже в Бездне, пусть даже и чужих. И все бы ничего, но понимаешь, Хаос, он… умеет мстить.
— Одевайся. Не забудь шапку и теплый плащ, я вижу снег, значит у тебя зима. Затем пройди по коридору второго этажа вправо до упора. До самого упора. Подойдешь к стене, нарисуешь руну Тхагар и напитаешь кровью. Не магией, солнышко. Нужна кровь. Спустишься вниз по проходу до винтовой лестницы. От нее снова вправо, вправо, а не вниз и открываешь проход символом Ашуэро. Напитываешь его дыханием. Выдохни все что есть, чем больше, тем лучше. В любом случае, ты выйдешь на старом кладбище в восточном секторе столицы. Оттуда пройдешь до северных ворот, откроешь символом первой руны, чтобы не привлечь стражу, выйдешь на улицу Первоцветов, спустишься вниз, под откос, до домика сапожника Агуда. Ему и только ему назовешь свое имя, и скажешь, что тебя послал я. Агуд хранит шкатулку, ее откроет только твоя рука. Кольцо наденешь на правую руку, на безымянный палец. Оно закроет то, что сияет сейчас на твоей ладошке… — последнюю фразу, дядя Тадор произнес со странным чувством горя. И я поняла его причины, едва он добавил: — Моя маленькая девочка, я тебя не уберег…
И они вышли, все четверо. После поднялись наверх, на второй этаж, а спустя минут пять, не более, спустились в одинаково черных мраморных мантиях. У Норта и Эдвина на руке, ближе к плечу, были красные повязки.
— И то выживают не все, — вставил младший из вампиров.